Жесть по-английски | Вся прелесть регби на своей шкуре

30.04.2013 | Служба новостей Росфирм

Жесть по-английски | Вся прелесть регби на своей шкуре

Лондонский смог, повышенная влажность и отсутствие симпатичных девушек — первые впечатления от моих английских каникул. Они заканчивались через 3 дня, и очень хотелось выжать из них максимум. В семье доброжелательных англичан, которые приютили меня на время отдыха, старший сын Эдвин пообещал показать нечто такое, чего у нас в Сибири ну уж точно нет. В сотый раз объяснив, что я не из Сибири, а из города-героя Волгограда, я подписался на любую его авантюру. Тогда я еще не знал, что же мне уготовано на закуску.

Эдвин, насколько я знал, играл в основном составе университетской сборной по регби. Внешне похожий на «Зелёного Великана» с этикетки консервированного горошка, он был очень отзывчивым и доброжелательным парнем. По воскресеньям, как примерный протестант, Эдвин ходил с семьей в церковь, а вечером ломал нос игроку команды соперника.

Брифинг в пабе

В пабе за завтраком мне объяснили, что играть будем в регби-7 (т.е. в каждой команде по 7 игроков, а не по 15). В классическом варианте игра идет на прямоугольном травяном поле размером не более 144 на 70 метров и укладывается в два тайма по 40 минут (возможно и дополнительное время). С правилами всё просто: есть овальный мяч, его нужно донести как можно ближе к зачётной линии, если игрок атакующей команды заносит мяч в зачётную зону и касается им земли, его команда получает 5 очков и право на дополнительный удар (conversion). Очки можно также заработать, забив мяч в ворота со штрафного удара или специальным ударом ногой в ходе игры (drop goal). Вот и все, что я знал о регби на тот момент.

Эдвин небрежно познакомил меня со своими товарищами — игроками команды, вылил в себя пинту тёмного «Драфта», и, как будто прощаясь со мной, сказал, что обязательно приедет в Сибирь посмотреть на медведей и русских девах. Швырнул в меня белую майку с цифрой 9: «Одевай, нам пора».

Раздевалка

Волнение перед первой игрой в регби обуславливается несколькими причинами: это может быть страх уйти с поля со сломанным носом или страх поймать мяч и не знать, что с ним делать. В моём случае всё было куда проще: я надеялся просто дожить до конца матча, и дело даже не в том, что большинство игроков были больше меня, нет. Эдвин сказал, что на поле куда важнее скорость и ловкость, и что мне не стоит волноваться из-за моих габаритов.

Монти, рыжий парень с лицом безбородого гнома, в раздевалке рассказал мне, что мяч можно бросать игроку своей команды лишь назад или параллельно линии ворот. Ногой мяч можно посылать и вперёд, но ловить его может только тот игрок твоей команды, который в момент удара находился позади бьющего.  «Это же как надо бегать», — подумал я.

— В регби форварды — это мощные, но не очень быстрые игроки, ответственные за силовую игру, в том числе и в защите, — продолжал Монти, — за быстрые прорывы отвечают обычно трёхчетвертные (quaterbacks). Чаще всего это первые претенденты на сотрясение мозга или подсечку с непредсказуемыми последствиями.

Я робко посмотрел на свою девятку на футболке. Тогда слово «Квотербекс» звучало для меня как приговор.

Поле битвы

По жеребьевке наша команда выиграла право начинать матч, но Эдвин (он же капитан нашей команды) отказался от него, и вместо этого выбрал сторону. Дело в том, что в тот день был сильный ветер. Поменяв сторону, мы сделали его своим союзником, который существенно усложнял противнику прорыв.

В ожидании свистка адреналин и страх лечь в первые 3 минуты перекрывали всё. Думая о том, что попасть в музей Мадам Тюссо в роли посетителя было бы лучше, чем в качестве экспоната, я пропускаю свисток и получаю плечом в грудь. Мяч «вне игры», повторяем. Снова свисток. Ещё один удар плечом от толстого ирландца вконец убеждает меня в своей беспомощности и в том, что мяч никогда не разыграют.

Во время игры начинается дождь, и в местах, где газон вытоптан, появляются лужи грязи. Ирландец шлепает меня по голове и говорит «you down here, chump» («Ты ляжешь здесь, придурок»). На что я ответил средним пальцем, и понял, что отсидеться в засаде мне не удастся.

Игра начинается дропом (удар, при котором игрок роняет мяч и бьет по нему, после того как тот коснется земли). Мяч оказывается в руках у нашего нападающего, и он совершает попытку занести его в зачётную зону и коснуться земли. За это обычно дают 5 очков. Стоп! Штрафной. Нападающего «подсекли» — 3 метра по мокрой траве на лице и разбитые в кровь губы — результат нарушения.

Когда на 15-й минуте игры мяч попадает ко мне в руки, мокрый и грязный, уставший от ухмылки на лице ирландца, я просто несусь как никогда раньше, в сторону ворот противника. Всё, что мне нужно сейчас, это не быть сбитым каким-нибудь энтузиастом. И только я успел об этом подумать, как мои зубы встречают чью-то руку — я оказываюсь на земле, вцепившийся в мяч как утопающий в своего спасителя. Тут же сверху на меня падает несколько тел регбистов. Судья кричит, что было нарушение, и что нужно бить штрафной, но я его не слышу. Только чувствую солоноватый привкус во рту и примерно то же самое, что асфальт под равнодушным катком.

Штрафной бьют так: игрок устанавливает мяч на любой точке напротив того места, где был сделан розыгрыш и бьет по воротам. Если он попадает (то есть мяч пролетает над перекладиной и между вертикальными шестами), попытка считается реализованной. Монти это удается, за что наша команда получает 2 очка.

Эдвин подал знак, что при следующем розыгрыше мяча он мне даст пас. Свисток, он у меня. Мой британский друг с разворота блокирует двух рвущихся за мной противников и падает вместе с ними. В тот момент мои надпочечники выделили такое количество адреналина, что хватило бы на четверых. И вот я буквально лечу к заветной зоне, но в трех метрах от ее черты тот самый ирландец делает мне захват за ноги. По ощущениям это похоже на то, что на тебя за долю секунды надели 120-килограммовые кандалы. Единственное, о чем я думал, уткнувшись носом в землю, что триумф моей первой игры был совсем близко, было примерно такое же ощущение, когда я провалил свой первый крупный контракт в бизнесе.

Тот, кем ты стал после

Спустя 15 минут мое ноющее тело приходило в себя в душе. О таких красных распухших губах не мечтала даже Анджелина Джоли. В тот момент на меня нахлынуло какое-то непонятное чувство удовлетворения. Ощущение подвига, распирающего счастья и уверенности в себе целиком поглотило меня. Казалось, ещё никогда в жизни я не чувствовал себя таким целостным. На вопрос Эдвина: «Как ты?» — всё, что я смог ответить, было: «Круто», причем по-русски.

В пабе, выпивая третий литр «Гиннеса» с ненавистным мне час назад ирландцем, который, кстати, оказался троюродным братом Эдвина, я услышал от него, что я был молодцом и что мало кто так самоотверженно играет в первый раз.  

В тот вечер я услышал от него одну фразу, которая постоянно крутилась в моей голове по дороге в аэропорт «Хитроу». Сейчас, если я начинаю рассказывать о регби, то начинаю с нее: «Регби из тех вещей, в которых не важно, кем ты был до, важно то, кем ты стал после».

Константин Котяточкин

Предыдущая | Следующая

назад